Сначала был «интернет машин», когда сеть связывала только мощные научные и военные центры. Далее появился «интернет людей» – система, давшая людям по всей планете возможность общаться и обмениваться идеями. После этого возник «интернет вещей», в котором онлайн оказались множество предметов и гаджетов от часов и навигаторов до тостеров и холодильников. А следующим этапом, возможно, станет «интернет животных», который еще больше объединит их с людьми. По мнению многих исследователей, именно подключение к сети животных будет очередным витком эволюции цифрового мира.
Одним из флагманов интернета животных является украинская компания Petcube. Как часто бывает с успешными бизнесами, всё началось с неприятности. В 2012 году днепрянин Алекс Нескин предстал перед одной из самых серьезных вещей, которые случаются с людьми, – его пес грустил. В то время Алекс профессионально занимался разработкой сайтов и сотрудничал с такими крупными заказчиками, как Microsoft, Discovery channel, Kyivstar и X-Factor. А его пес сидел дома и страдал. Настолько, что портил вещи и лаял на весь дом, и однажды соседи даже вызвали полицию.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».

В юношестве Андрей Тимошенко мечтал быть военным, поэтому поступил в киевское Высшее танковое инженерное училище. Однако в конце концов понял, что не хочет посвятить этому всю жизнь, и занялся предпринимательством.
До того, как создать Live Animations, Андрей успел 13 раз попробовать себя в других бизнесах. К тому же совершенно разных: арендовал квартиры, делал ремонт и сдавал их посуточно, продавал очистители воздуха, организовывал прокат автомобилей и запускал завод по выпуску станков для рекламно-сувенирной продукции (к тому же станки разработал сам).
По словам Андрея, прекращал заниматься определенным бизнесом из-за того, что ему становилось скучно делать одно и то же. Поэтому когда однажды он увидел, как работает технология дополненной реальности, то понял, что хочет попробовать себя в этой сфере. Сначала предложил сотрудничество британской компании Zappar, однако ему в партнерстве отказали. Тогда Тимошенко решил создавать бизнес с нуля.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».

Основатели Grammarly Алексей Шевченко и Макс Литвин познакомились и подружились в Киеве во время обучения в Международном христианском университете, в котором со студентами работали американцы и преподавание осуществлялось на английском языке. Друзья обратили внимание, что многие студенты загружают рефераты из интернета, а поскольку ребята пытались учиться честно, такая практика их несколько смутила. Поэтому в начале 2000-х они решили разработать систему проверки текстов на плагиат. Тогда это была действительно прорывная идея, потому что у такого сервиса почти не было конкурентов.
За несколько лет Шевченко выехал учиться в Канаду, а Литвин – в США. Они продолжали разрабатывать свой продукт дистанционно, превратив его в сервис под названием My Dropbox. Он эффективно проверял произведения на плагиат, а потому довольно быстро привлек многие университеты во всем мире.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».

Ян Кум родился в еврейской семье в Киеве. Его отец работал строителем, а мать вела домашнее хозяйство. Детство Кума прошло в городке Фастов и было очень бедным – в доме часто не работали электричество и отопление.
Поэтому в начале 1990-х, когда Яну было 16, он с матерью переехал в Калифорнию. В США сначала также было непросто – по программе соцподдержки они получили маленькую квартиру, мать устроилась няней, а подросток подрабатывал уборщиком в магазине.
Но иммигрантам повезло в другом – случайно они поселились в городке Маунтин-Вью, расположенном в Кремниевой долине. Там были офисы крупнейших технологических компаний и царила атмосфера стартапов.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».

Максимилиан Левчин родился в 1974 году в Киеве в неординарной еврейской семье: его мать занималась физикой и программированием, а отец писал поэзию и прозу. Сына назвали благодаря литературным вкусам отца – в честь поэта Максимилиана Волошина. Будущий стартапер рано полюбил технологии и даже вместе с отцом входил в киевский клуб любителей фантастики «Звездный путь».
В 1991-м, когда младшему Левчину было 16 лет, его семья переехала в Соединенные Штаты. После окончания школы в Чикаго Макс поступил в престижный университет Урбана-Шампен и окончил его с дипломом компьютерных наук.
Еще во время учебы он взялся за технологические стартапы. Позже Макс вспоминал, что в университете создал четыре компании, среди которых были сервис для разработчиков и рекламная площадка. Все они потерпели неудачу, но дали студенту понимание, чем именно он хочет заниматься – создавать новые продукты и развивать их. К тому же желательно успешно.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».

Я киевлянин, поэтому учился в столичной школе. Затем поступил на физический факультет Киевского национального университета, который окончил в 1967 году. В дальнейшем вся моя сознательная жизнь была связана с Институтом биохимии, хотя некоторое время работал во Франции и Турции. По возвращении в Украину создал лабораторию нанотехнологий. А сейчас вышел на пенсию, чтобы не отвлекаться, потому что мне нужно время для завершения нескольких научных проектов.
В частности, планирую подготовить третье издание своей книги для ученых по флуоресцентным технологиям. Первые два выпустило известное издательство Springer, а теперь еще и Nature. Приятно, что книга вошла в список самых успешных книг этого издательства, лучших научных книг мира.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».

В детстве я мечтал стать художником, потому что когда-то увидел на улице живописца с мольбертом и был поражен появлением картины на чистом листе. Но однажды в шестом классе учительница биологии принесла на урок микроскоп и чешуйку лука. Увидев воочию микромир, уже не смог прийти в себя – и не могу до сих пор. Меня поразило, что прямо перед нами существует целая микровселенная. Мы ее не видим и не чувствуем, но она окружает нас, воюет с конкурентами и коллаборирует с симбионтами. А также контролирует нашу жизнь и здоровье.
Фактически мы существуем благодаря тому, что клетки с очень простыми правилами самоорганизуются в структуры нового уровня – организмы, которые, в свою очередь, по тем же правилам организуются в группы, популяции экосистемы. Это так же, как отдельные люди самоорганизуются в рабочие коллективы – в такой аналогии город будет организмом, а отдельный гражданин – живой клеткой, структурным винтиком системы. Но мы, люди, можем договариваться и организовываться.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».

В школе я был отличником. Но потом со мной случилась довольно типичная история, когда отличник из обычной школы переходит в специализированную по физике и математике – и перестает получать высокие оценки. Зато потом в университете я снова учился на «отлично».
Я никогда даже не мог представить, что способен покинуть физику. Поэтому чтобы не менять профессию, мне на время пришлось изменить страну. Я уехал, когда в Украине не было возможностей заниматься наукой, работал в ЮАР, Швейцарии, США, Канаде и Италии, но в конце вернулся.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».

У меня всегда был синдром отличницы: школу я окончила с золотой медалью, магистратуру – с отличием. Дело в том, что обучение всегда казалось мне как бы игрой – это же очень интересно: познавать новое. Я очень долго не могла определиться, кем хочу стать: интерес менялись от журналистики до политологии. Впрочем, с восьмого-девятого класса интересовалась научными исследованиями и участвовала в работе Малой академии наук. Любовь к литературе и гуманитарным наукам никуда не исчезли, но профессионально я все же занимаюсь биологией.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».

В школе я не очень любил историю. Когда выбирал, кем быть, то хотел поступать на географический факультет, но, к счастью, встретил археологов, которые сказали, что это ремесло, а здесь всё же наука и творчество. Затем через знакомых своих родителей я попал в первую экспедицию на Керченском полуострове. После нее окончательно прикипел к археологии – и так всю жизнь копаю.
С годами наша наука стала более тщательной. Ранее экспедиции часто бывали спасательными, когда надо было срочно находить и сохранять артефакты, чтобы они просто не исчезли, поэтому на мелочи закрывали глаза. К тому же сейчас страшно об этом говорить, но в советские времена археология была нужна еще и для изменения исторического ландшафта. От нас требовали сносить курганы, чтобы освободить поля для сельского хозяйства. И только недавно поняли, что это варварство. Скажем, нам удалось хотя бы частично вернуть высоту кургану Огуз. Желательно, чтобы он был 24 метра, но уговорили лишь на 12. И все же теперь Огуз в степи уже не потеряется – он стоит мощный и большой.

Больше читайте в книге «Будет тебе наука».